Армандо Чагуаседа Норьега специализируется на изучении процессов демократизации, а также отношений между правительством и гражданским обществом в Латинской Америке, имеет степень магистра политических наук Гаванского университета и докторскую степень по истории и региональным исследованиям Университета Веракруса.
Армандо Чагуаседа: Не могли бы вы обозначить направления, которые определяют возобновление присутствия России в Латинской Америке в последнее время?
Оксана Катышева: Я думаю, что наиболее заметное явление последних лет – это пандемия COVID-19. Принимая во внимание этот контекст, необходимо отметить три элемента, которые могут иметь видимое влияние и, возможно, стать тенденциями. Во-первых, Россия использовала свое первенство в разработке вакцины и, дополнив сотрудничество в энергетической сфере и военно-техническом сотрудничестве, открыла новую ось взаимодействия с латиноамериканским регионом – в сфере здравоохранения. И речь не только о вакцине Sputnik V или Sputnik Light. Большое количество проектов получили импульс. Это, например, производство лекарств и продвижение российского медицинского оборудования в латиноамериканском регионе.
Во-вторых, поставки вакцин с новой силой подняли вопрос о логистических маршрутах. Транзакционные издержки (без привязки к типу товаров) можно компенсировать за счет восстановления прямых связей между компаниями. Следовательно, работа без посредников и построение прямых отношений сотрудничества – важная бизнес-задача, для решения которой необходимо повысить взаимную осведомленность о деловых возможностях как на частном, так и на государственном уровне.
В-третьих, на фоне пандемии особенно быстро растет сектор информационно-коммуникационных технологий (ИКТ). Латинская Америка имеет большой потенциал с точки зрения роста трафика и развития инфраструктуры, этому благоприятствует контекст карантинных мер и эпидемиологических ограничений. Российские компании, такие как Kaspersky, например, уже имеют вес в регионе, а новые игроки успешно выходят на латиноамериканский рынок. В качестве примера можно привести Nexign, компанию, которая предлагает решения для цифровой трансформации, или Qrator Labs – поставщика сетевой безопасности.
Хочется верить, что Россия попытается развивать эти направления в рамках своего обновленного присутствия в Латинской Америке.
АЧ: Понимая политическое в широком смысле, какие идеологические и прагматические элементы будут характеризовать отношения между Россией (и ее нынешним руководством) и ее союзниками на латиноамериканском континенте?
ОК: Баланс идеологических и прагматических элементов российской политики в регионе во многом зависит от противостояния между мировыми державами, претендующими на расширение влияния в Латинской Америке. Российская позиция сама по себе стремится отказаться от идеологического компонента, чтобы достичь прагматики в отношениях и создать прочные и растущие связи с Латинской Америкой в различных сферах, представляющих взаимный интерес. К сожалению, большинство стран континента зависят от Вашингтона (с точки зрения экспорта, международной помощи, а также связей между политическими элитами). Не обладая полной свободой в своей политике, в том числе во внешней политике, Латинская Америка следует североамериканскому восприятию России и ее целей в регионе. Это мешает сближению. В свою очередь у Москвы нет достаточных ресурсов, как, впрочем, и намерения вытеснить США, но системная дипломатическая работа на континенте не прекращается и не только в отношении традиционных союзников России в регионе.
В то же время левые правительства, которые пытаются резко дистанцироваться от Вашингтона, используют для этого внерегиональных игроков, таких как Китай и Россия. Зачастую левые режимы более открыты для сотрудничества и сами являются инициаторами «особых отношений» с Москвой. Россия использует эти возможности, чтобы уменьшить последствия напряженности в отношениях с Западом и продемонстрировать свое политическое влияние, и это напряженная работа по уравновешиванию «друзей» «слева» и «партнеров» «справа». Но Россия не идет дальше необходимого. Например, у Москвы нет ассоциации с ALBA, она не разделяет этот левый дискурс, хотя и поддерживает своих традиционных союзников, продолжая при этом выстраивать конструктивные отношения со всеми странами Латинской Америки.
АЧ: Как в контексте геополитических связей России с ее региональными союзниками вы оцениваете присутствие и влияние российских СМИ (Sputnik, RT) в Латинской Америке?
ОК: Sputnik и RT занимают довольно заметное место на латиноамериканском медиарынке именно в союзных с Россией странах, но не только в них. И ответ прост: есть спрос на контент, который производят Sputnik и RT. Это системный фактор. Заметное преобладание американских медиа-агентств и их очень предвзятая манера освещения больше не могут удовлетворить ожидания латиноамериканской аудитории, особенно в контексте глобализации, с ее новыми технологическими и весьма разнообразными коммуникационными возможностями. В регионе существует запрос на плюрализм мнений. Кроме того, Sputnik и RT следуют текущей региональной повестке, а не агрессивно ее навязывают. И это не из-за недостаточного финансирования, которое несопоставимо с американскими гигантами медиарынка, но из-за ключевой характеристики российских медиа: Sputnik и RT придерживаются более консервативного и традиционного нарратива, они ориентированы на небольшую, но лояльную аудиторию, не пытаются завоевать умы и сердца всех и каждого. Это, на мой взгляд, надежная база для дальнейшего роста.
АЧ: Какие проблемы, возможности и цели вы видите в растущих связях российской научного сообщества (специализирующегося на социально-политических вопросах) с его латиноамериканскими коллегами?
ОК: Недавно МИД России признал, что нашей стране необходимы новые концептуальные подходы для понимания Латинской Америки. Полагаю, что эти новые подходы необходимы, прежде всего, для обновления внешней политики в отношении региона. И без исследовательских и аналитических центров, которые являются генераторами экспертных знаний, достижение этой цели невозможно.
При этом большое значение имеет качество исследований. Поэтому необходимо международное академическое сотрудничество, чтобы обеспечить объективность, беспристрастность и отказ от предрассудков. Следовательно, важно продолжать программы обмена, проводить форумы и организовывать специальные площадки для укрепления сотрудничества.
Другой важный момент – это популяризация результатов такой совместной работы среди более широкой аудитории. Сейчас знания о регионе в России «элитные», по некоторым наблюдениям латиноамериканских коллег, в частности исполнительного директора Регионального координационного центра экономических и социальных исследований (CRIES) Андреса Сербина, в Латинской Америке ситуация очень похожа. Я вижу в этом определенный вызов и со своей стороны стараюсь на него ответить, работая в рамках проекта LACRUS.
